Заповедное урочище

От главного шоссе Симферополь - Алушта, к востоку от села Сорокино, отходит грунтовая дорога. За маленькой, неказистой с виду деревенькой Краснопещерской она переходит в тропинку. На виду утеса, сторожащего подступы к Красным пещерам, она доверчиво жмется к самому руслу холодной светлоструйной речонки, ныряет в чащу орешника и неожиданно выводит к обрыву. Здесь кончается присказка и начинается сказка.

Горизонтальная протяженность окончательно уступает место вертикальной, и эти измерения - ввысь и вглубь - целиком захватывают посетителя.

Впереди сквозь тончайшую дымку воздушных паров встают темно-красные скалы. Сомкнувшись большим полукругом, они образуют глубокую впадину, похожую на внутренность раковины. Всю ее выстилает перламутр разноцветных натеков. Нет здесь и однообразия форм: кое-где скалы стоят одиноко, как башни - без примыкающих к ним крепостных стен, в другом месте уцелели лишь стены, а от башен нет и следа. Тут, сбегая каскадами вниз, выдвигаются ступени террас и полукруглые скамьи, там в толщу скал врезаются гроты и ниши, наподобие театральных лож.

Сценой этого природного амфитеатра служит воздвигнутая в центре площадка, сложенная губчатой массой туфового известняка. Белый обрыв площадки усеян темными отверстиями пещер. На ее северные край резко взбегает тропинка, с южного - срываете? небольшой водопад Су-учхан (Летящая вода). Сверкая на солнце, он брызжет пенистой влагой, окутанной туманом мельчайших брызг, и скачет все ниже и ниже по темно-зеленым мшистым уступам, пока не скрывается в зарослях. Дальше - одно лишь журчанье да приятные волны прохлады отмечают течение вод.

Царство красного мрамора оживляет не только вода, но и зелень. Излишняя нагота площадки скрыта покровом роскошных трав. Тысячелетняя старость изборожденных морщинами скал скрашивается кудрявой молодостью кустов и деревьев. Даже самые голые камни, и те в пятнах мхов и лишайников, во всем многообразии расцветок и форм.

Особенно хорошо в долине реки! Здесь, как невеста в подвенечном платье, стоит белоцветный боярышник. Там шиповник украсил свои простенькие одежды узором из розовых лепестков. Рядом развесил зеленоватые сережки ягод кизил. Еще незаметней орешки лещины.

Могучий ясень с растрескавшейся корой, похожей на: кожу крокодила, поднял над лесом гордую крону и поглядывает свысока. Тянутся, чтобы не отстать, мелколапчатый крымский клей и древовидная крымская рябина, но где им догнать великана! Странные - низкорослые и кривые - дубки штурмуют каменистые склоны. Еще выше забрались буки: вцепились в скалы щупальцами корней и бесстрашно качают над пропастью свои узловатые ветви. Растительные удавы юга - крымская лиана "клематис" с душистыми бутонами белых цветов и вечнозеленый плющ с его как бы лакированными, жесткими листьями - соревнуются с диким темнолозовым виноградом и жадно тянутся к свету. Опутанные ими деревья и скалы создают Картину почти тропического, местами труднопроходимого леса.

Все это, хлынувшее разом, ошеломляет юных туристов. Долго стоят они молча, созерцая необычайный пейзаж. Первой нарушает тишину Лена Кузнецова:

- Если бы здесь не было никаких пещер, то и тогда стоило бы сюда прийти. Да что вы стоите как вкопанные? А ну, побежали!

- Назад, Лена! - начальственным окриком останавливает девочку Костя. - Сейчас беседа. И вообще не забывай правило: туристы в гору не бегают.

- Тоже мне, "правило да правило". Ужи шагу нельзя ступить без правила! - возмущается неугомонная туристка, впрочем, тихонько, чтобы не услышал Владимир Васильевич.

- Налюбовались, ребята? - спрашивает он. - Теперь потолкуем. Перед вами типичное урочище, то есть участок, который отличается от окружающей его местности рядом естественных признаков. Здесь такими признаками являются необычная форма и окраска скал, тенистая роща, первая среди оголенных западных склонов яйлы, а также никогда не пересыхающая речка, начинающаяся водопадом.

Урочище заповедное, но строгого заповедного режима пока, к сожалению, нет.

- Что за белые камешки лежат на дороге? - интересуемся Лена.

- Это известковый туф, своего рода "поверхностный сталактит". Мощные отложения его создал водопад. За тысячи лет существования он не раз менял место своего падения и, в конце концов, образовал большую площадку. Сейчас вы ее увидите. Молчание, вынужденное крутым подъемом, сменяется шумным восторгом: туфовая площадка на редкость ровна и просторна.

- Хоть в футбол играй! - выкрикивает Боря и, подбежав к обрыву, добавляет: - Но если мяч забьют здесь в аут... то не позавидуешь.

С разрешения Владимира Васильевича все, сбросив рюкзаки, разбегаются кто куда. Костя дошел до леса и уже что-то пишет в тетради, а Боря, усевшись над самым обрывом, самозабвенно рисует. Одна только Лена бродит меж ними взад и вперед, не находя себе места.

То, что считалось возможным лишь в сказках, стоит перед ней наяву, кажется одухотворенным и полным значения. Скалы, нахмурившись, думают какую-то свою, бесконечную думу. Деревья, столпившись у речки, что-то шепчут друг другу и машут косынками крон. А вдали над шатром Чатырдага возникают и тут же бесследно тают белые облака: легкие, как дыхание лета, светлые, как мечты.

Костя вскоре скрывается в чаще, и долго стоит у истоков речки, прислушиваясь к ее языку.

"Откуда текут эти прозрачные воды? Что они видят на своем пути?.."

Пока Снежков вносит новые записи, Боря и Лена, взявшись за руки, стремительно бегут к водопаду. Спустившись, они любуются его "душевой":

- Вот она, мастерская по изготовлению туфа! - торжественно восклицает юноша. - Смотри в лупу... видишь? Ведь это же занесенные водой стеблинки и листья разных растений. Постепенно они покрываются кристаллами и каменеют. Ты посмотри, какая работа Прямо не водопад, а мастер филигранного дела!

В горах раздается звук мелодичной сирены, подхваченный многоголосым эхо: это Владимир Васильевич созывает ребят на экскурсию. И все еще раз убеждаются, насколько лучше пройти с человеком, знающим местность: многого они, оказывается, не заметили, а из виденного поняли далеко не все.

- Нет, ребята! Понравившийся вам грот с небольшой лежанкой и нишей над ней использовали не только туристы. Там жил первобытный человек, как раз на грани между историческим и доисторическим прошлым конец бронзового века). Где-то в ближайших окрестностях есть местечко еще интереснее, оно было найдено археологом-любителем Забниным. Известны и другие стоянки, в частности в Верхнем коридоре пещеры и на площадке, над ним. Новая культура получила название "Кизил-кобинской". Руководящим элементом ее служит праздничная лощеная посуда, преимущественно черного цвета и с орнаментом из белой глины, втертой в бороздки, а также более грубые кухонные горшки.

- Одни горшки! - огорченно бормочет Митя. - А бронза?

- Бронзовых предметов нашлось немного: в Крыму нет ни медных, ни оловянных руд. Среди оружия преобладают находки из кремня и кости, встречаются хорошо отполированные каменные топоры... Есть вопросы?

Вопросов много, но уже смеркается. Пора заняться разбивкой лагеря и притом поживее. Возвращались довольные виденным, распевая марш собственного сочинения:

 Под кронами сосен тенистых, 
 Ночной покидая приют, 
 В палатках своих серебристых 
 Туристы встают и поют: 

 Везде нам дороги открыты 
 В просторах любимой страны. 
 Вперед, следопыты! Где тайны сокрыты, 
 Всегда мы и всюду нужны! 

 Пусть ветер, известный проказник, 
 Пусть дождь нас догонят в пути, 
 Идем мы в поход, как на праздник, 
 Нам весело с песней идти! 

 В едином порыве мы слиты, 
 И трудности нам не страшны. 
 Вперед, следопыты! Где тайны сокрыты, 
 Всегда мы и всюду нужны! 
 Что жизни походной есть краше? 

 Не счесть приключений и встреч... 
 Здесь учимся Родину нашу 
 Любить, познавать и беречь! 
 Идем мы по тропкам забытым, 

 Пытливы, зорки и дружны... 
 Вперед, следопыты! Где тайны сокрыты, 
 Всегда мы и всюду нужны! 
 Таинственный знак