НОВОСТИ   БИБЛИОТЕКА   ИСТОРИЯ   КАРТА САЙТА   ССЫЛКИ   О САЙТЕ  






предыдущая главасодержаниеследующая глава

Глава IV. На рубеже двух эпох

Официальная дореволюционная Россия не уставала твердить о реформе 1861 года, как о личном благодеянии "царя-освободителя" Александра II, воспылавшего вдруг любовью к "своему" исстрадавшемуся народу.

Нет, не по доброй воле решился царь на этот шаг. Крепостническая система начала расползаться по всем швам задолго до реформы. Если мы заглянем в журналы заседаний симферопольской городской думы за 1857 и последующие - до реформы - годы, то перед нами откроется довольно неожиданная картина: дума только и делала, что" записывала пришлых крестьян в "симферопольские мещане". Десятками семей в заседание. И так день за днем.

Люди всяческими правдами и неправдами вырывались из рабской зависимости и бежали на юг, в Крым, в гораздо более свободный край, чем центральные губернии (крепостные составляли всего четыре процента крымского населения). Крепостники во главе с царем и прибегли к реформе для того, чтобы остановить этот развал, удержать крестьян на месте, наконец, чтобы сбить революционный подъем.. Но при всей своей реакционности реформа развязала инициативу миллионов людей, создала условия для бурного подъема экономики страны. "И после 61-го года, - писал В. И. Ленин, - развитие капитализма в России пошло с такой быстротой, что в несколько десятилетий совершались превращения, занявшие в некоторых старых странах Европы целые века"*.

* (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 20, с. 174.)

Зарождение капитализма в России уже стало далеким историческим рубежом. Но об этом рубеже повествуют не только архивные документы. Он связан и с сегодняшним днем нитями живой человеческой памяти.

На улице Гоголя живет пенсионерка Е. Г. Сидоренко. Она родилась и выросла в рабочей Казанской слободке Симферополя, работала на фабрике швеей, потом, выйдя замуж за военного, кочевала из гарнизона в гарнизон. Муж погиб в Великую Отечественную войну, а она с тремя детьми вернулась в родную слободку, которую, можно сказать, основали ее дед и отец.

Екатерина Гавриловна хороню знает по рассказам матери историю своего деда К. Я. Клименкова - крепостного крестьянина из Орловской губернии. Служил он ямщиком. Уезжать предпочитал куда-нибудь подальше, чаще всего в Херсонскую губернию или в Крым. На юге Клименков совсем затерялся для своего помещика, перешел, если так можно выразиться, на нелегальное положение. Но оставалась у ямщика на родине молодая жена, тоже крепостная крестьянка, Александра. И Клименков исхитрился навещать ее: глубокой ночью подъезжал ко двору и ночью же исчезал, опасаясь любопытных глаз.

У фонтана в сквере Тренева
У фонтана в сквере Тренева

Так дожили до реформы. Необходимость скрываться отпала, но возникли новые трудности. На "благодатный юг" в поисках счастливой доли хлынули толпы вчерашних крепостных. Находить работу становилось все труднее. Это вынуждало часто "менять профессию", браться за то, что подвернулось. Нанимался Клименков даже пасти верблюдов в селах под Перекопом. А жена его, получив свободу, бросила избу, все хозяйство и с Орловщины отправилась к мужу в Крым... пешком. Александра шла в твердой уверенности, что встреча с мужем, такая, скажем прямо, маловероятная, все же состоится. И встреча состоялась.

За кромкой выгоревшей на солнце степи блеснуло море. Засмотревшись на морскую синеву, Александра едва не наткнулась на стадо верблюдов, никогда ею не виданных. Кинулась бежать без оглядки, пока на пути не встал чабанский шалаш. Женщина, не задумываясь, юркнула в него, прямо... в объятия своего Клима.

Вместе пришли в Симферополь. Клим вступил в строительную артель, Александра нанялась кухаркой в богоугодные заведения. Клименков строил жилье богатым мещанам. А семья мыкалась по чужим углам. Все-таки сумели собрать денег, купить участок старого сада неподалеку от пивоваренного завода (в районе нынешнего консервного завода им. 1 Мая). Построили небольшой собственный дом, между прочим, сохранившийся до наших дней. Там уже был один дом многодетной эстонской семьи. Но именно с легкой руки Клименкова вокруг начали селиться строители, извозчики, рабочие близлежащих предприятий.

Обживалась слобода, складывался ее бедный незамысловатый быт, подрастали дети. Поиски лучшей доли привели в Симферополь Гаврила Кишика - парубка из Диканьки, будущего отца Екатерины Гавриловны. Кишик оказался в одной артели с Клименковым. Молодой каменщик полюбил дочь бывшего ямщика Анастасию. Рядом с домом Клименкова вырос еще один, в слободе появилась еще одна семья.

Бойкая, энергичная Анастасия сумела окончить, не отрываясь от домашних хлопот, трехклассную народную школу, которую на свой страх и риск вели в Салгирной слободке какие-то "барышни-народоволки" (память, к сожалению, не сохранила их имен). В своей Казанской слободе Анастасия была первым грамотным человеком, к ней обращались с просьбами написать письмо, прошение и т. д. Впоследствии она изо всех сил старалась, чтобы ее дети получили образование. И добилась своего...

Таково рождение и типичное развитие династии симферопольцев - пролетарской династии - последней трети прошлого века. Этот период истории города ознаменовался появлением слободок. Конечно, и тогда строились богатые особняки, вычурные здания банков, торговых контор, магазинов, гостиниц. Входящая в силу крупная буржуазия устраивалась по-своему, по-хозяйски, окружала себя роскошью, ресторанами, публичными домами. Однако наиболее характерной застройкой, заставлявшей город быстро раздвигать свои границы, были рабочие слободы: Железнодорожная, Салгирная, Казанская, Шестириковская и т. д. Уже в начале нашего столетия возле авиационного завода "Анатра" (ныне его корпуса занимает кожевенно-обувное объединение им Ф. Э. Дзержинского) появилась слобода Нахаловка.

Слободы, чем дальше, тем менее считались с градостроительными замыслами и вообще с волей городских властей, Они, как баррикады, обложили буржуазно-чиновничий центр города, словно в предвидении великих классовых битв уже недалекого будущего. Оттуда, из слободских окраин, средоточия свежих и здоровых сил города, вышли потом красногвардейские отряды, чтобы до основания разрушить старый мир насилия, чтобы на его развалинах построить свою, Советскую власть. Но прежде надо было пройти жестокую школу капиталистической эксплуатации, чтобы осознать себя рабочим классом, обрести (единство и сплоченность. В начале этого пути, как мы видели, каждый устраивал свою жизнь еще по-крестьянски, в одиночку.

Огромный рынок труда, образовавшийся из "освобожденных" реформой, вызвал настоящий взрыв капиталистического предпринимательства. Особенно широкий размах оно приняло в строительстве железных дорог.

Как увидим, это имеет прямое отношение к Симферополю.

Летом 1871 года развернулось строительство Лозово-Севастопольской (ныне Приднепровской) железной дороги, которая должна была открыть выход на морские коммуникации хлебу, руде, лесу и другому товарному сырью. Магистраль протяженностью в 615 верст планировалось проложить в течение трех лет. Срок по тем временам, когда все работы выполнялись вручную, очень сжатый. И в него уложились.

Работы шли по всей трассе одновременно. Тысячи людей кирками рыхлили землю, тачками свозили ее в насыпь, ломами подтаскивали рельсы и шпалы. Каторжный труд на летнем зное, в мороз и распутицу, в рваной одежде и обуви; труд за жалкие гроши.

Изуверская эксплуатация вынуждала рабочих на борьбу за свои элементарные права. Многоверстье строящейся дороги то тут, то там охватывали забастовки. Наиболее крупная из них произошла на участке Симферополь - Севастополь в мае 1873 года. Власти бросили на бастующих полицию, войска. Зачинщиков арестовали, тех, кто не выказывал полной покорности, высекли. Остальных заставили работать на прежних условиях.

Возле Симферополя строительство рельсовых путей и железнодорожного полотна развернулось ближе к осени 1872 года.

По утвержденному проекту железнодорожный путь намечалось проложить далеко к западу от Симферополя. Денежные тузы сделали все, чтобы подвести дорогу как можно ближе к городу. Под их давлением городские власти безвозмездно уступили компании, строящей дорогу, участок городских выгонных земель под вокзал и паровозное депо.

Первый участок новой дороги: Лозовая - Александровск (Запорожье) с веткой на Екатеринослав (Днепропетровск) вступил в строй 15 ноября 1873 года, второй: Александровск - Мелитополь открыт для движения 23 июля 1874 года; 14 октября 1874 г. сдан и третий участок: Мелитополь - Симферополь. В этот день в Симферополь пришел первый пассажирский поезд. Строительство Лозово-Севастонольской железной дороги завершилось 5 января 1875 года.

Симферопольский железнодорожный узел стал первым крупным предприятием нашего города. Промышленными такие предприятия, правда, не называют, но в социальном плане разницы тут никакой нет.. Если у истоков симферопольского пролетариата были полиграфисты, то железнодорожники составили его первоначальное и очень активное ядро. Они основали и самую большую рабочую слободу Симферополя - Железнодорожную. Сейчас это жилой массив города между линией железной дороги и улицей Павленко, к югу от бульвара Ленина.

Открытие железнодорожной станции вообще привело к бурному развитию города в западном направлении, к застройке всей территории от старой границы города (примерно современной улицы Толстого) до вокзала.

Но главное, почему следовало уделить столько внимания железной дороге, заключается в том, что именно благодаря ей в Симферополе появляются уже не кустарные, а действительно промышленные предприятия, открываются возможности использования местных ресурсов, тоже в недосягаемых прежде масштабах. Первые такие предприятия и основаны возле Симферополя, вблизи источников сырья - богатых садов правобережья Салгира. Это были: на правом берегу Салгира - филиал московской конфетной фабрики "Эйнем" (сейчас - халвичный цех консервного завода им. С. М. Кирова) и на левом берегу, под Петровскими скалами, - фабрика "коммерции советника" А. И. Абрикосова, тоже московского предпринимателя (ныне основная территория завода им. С. М. Кирова). Обе фабрики вступили в строй сто лет назад, в первой половине 80-х годов, обе работали примерно по одной технологии и производили фруктовые начинки для конфет. Из Симферополя полуфабрикаты отправляли в Москву, Петербург, Ригу и другие города. Вскоре на фабрике Абрикосова освоили еще один вид продукции - фруктовые консервы.

Эти фабрики определили одно из первых направлений развития промышленности Симферополя. И не только промышленности. Благодаря им садоводство, имеющее на "брегах Салгира" давнюю историю, стало очень прибыльным занятием. Площади садов быстро расширяются, растет число садовладельцев. Фруктовый бум способствовал застройке правобережья, ранее почти пустынного. Кроме садов у реки, были там сенокосные угодья да редкие помещичьи усадьбы. На сенокосном, так называемом Султанском лугу (ныне жилой массив города между проспектом Кирова и бульваром Франко - от Салгира до улицы Киевской) в 1886 году селятся первые заречные жители, стихийно складывается предместье, за которым надолго закрепилось название Новый город. В границы Симферополя Новый город включен в 1897 году. Это не рабочая слобода, застройка носит здесь ярко выраженный дачный характер. Это колония коммерсантов, спешащих разбогатеть около крупных хищников типа Абрикосова. Рабочие фруктовых фабрик селились в Петровской балке, по окраинным слободкам.

На фабриках был 12-14-часовой рабочий день с жалкой грошовой оплатой. Одним словом, эксплуатация, как и на любом другом производстве, но со своими доморощенными особенностями. Известно, что правление "Парово-конфектной фабрики Абрикосова" норовило рассчитываться за труд не деньгами, а металлическими жетонами (их можно увидеть в Крымском краеведческом музее. На одной стороне надпись: "5 ф. мяса" или "4 ф. хлеба", на другой - "Товарищество Абрикосовых"). Жетоны отоваривались в лавке фабрики более дорогими и худшими, чем в городе, продуктами.

Чем могли ответить рабочие? Поначалу стихийным недовольством - и только. Наиболее сознательные из них настойчиво ищут выход из беспросветной нищеты. И уже выходят на тернистый путь борьбы первые подвижники-одиночки, затем группы учащейся молодежи, передовой интеллигенции.

Вехи нашей памяти. Памятник советским воинам-освободителям...
Вехи нашей памяти. Памятник советским воинам-освободителям...

С Симферополем связано имя выдающейся народоволки Софьи Перовской (1853-1881). Скупы сведения о симферопольском периоде ее жизни. В основном они почерпнуты из полицейских донесений. Других достоверных источников, к сожалению, нет.

В Крым С. Л. Перовская приехала из Петербурга весной 1876 года после массовых арестов народников за революционную пропаганду среди крестьянства. Перовскую тоже арестовали, но отдали на поруки отцу - бывшему таврическому вице-губернатору. Софья Львовна уехала к матери, жившей под Севастополем. II - попала под негласный надзор полиции, следившей за каждым ее шагом.

Севастопольский градоначальник сообщал таврическому губернатору 9 августа 1876 года: "Вследствие отзыва от 27 мая сего года № 129 имею честь уведомить ваше превосходительство, что состоявшая под надзором севастопольской полиции дочь действительного статского советника Софья Львовна Перовская, обвиняемая по делу о развитии в империи революционной пропаганды, 2-го сего августа выехала в г. Симферополь в тамошнее богоугодное заведение".

Надвигалась русско-турецкая война, и к ней уже готовились по всем направлениям. В Симферопольских богоугодных заведениях, ввиду предстоящего развертывания госпиталей, увеличивали штаты медиков. Для Перовской, имевшей медицинское образование, это открыло возможность определиться в жизни, обрести материальную независимость. В богоугодных заведениях ее приняли на должность фельдшера.

Но почему она выбрала Симферополь? В Севастополе нужда в медиках наверняка была еще выше. Опять мы натыкаемся на неизвестную страницу истории нашего города. Глухие упоминания о народнических кружках имеются в архивных материалах Симферопольской мужской гимназии, губернской типографии. А упомянутые в начале главы "барышни-народоволки" из Салгирной слободы? Все это совсем рядом с богоугодными заведениями... Нет, видимо, не случайно стремилась Софья Перовская в Симферополь!

Около года Перовская отдала медицине. А 20 июля 1877 года таврического губернатора вновь побеспокоил севастопольский градоначальник: "Так как дворянка София Львовна Перовская, по донесению полицмейстера вверенного мне градоначальства, проживает в г. Симферополе, где служит в обществе Красного Креста, то полученный мной отзыв от первоприсутствующего особого присутствия для суждения дел о государственных преступлениях от 13-го сего июля № 1001 об обязании ее, Перовской, явиться в Сенат, при сем имею честь препроводить..."

Близился суд над народниками, так называемый "процесс 193-х", власти свозили в Петербург "преступников".

Под давлением общественного мнения судьи вынуждены были оправдать 90 народников, в том числе и С. Перовскую, которая тут же вернулась в Крым, к матери. Однако вскоре власти спохватились, вновь арестовали революционерку и отправили в ссылку, в далекую северную глушь, в Олонецкую губернию. Во время пересылки Перовской удалось бежать. Об этом была поставлена в известность и полиция Таврической губернии. Но напрасно искали ее местные жандармы. Перовская не вернулась в Крым. Она перешла на нелегальное положение.

У таврической полиции хватало забот: в губернии находилось под надзором - только но политическим мотивам - 60 человек.

Из поля зрения полиции выпало и такое странное совпадение (случайно ли? Этого мы уже никогда не узнаем): поздней осенью 1878 года, когда, видимо, не только жандармам стало известно о побеге Перовской, оставил вдруг службу и уехал в Петербург кассир общества взаимного кредита в Симферополе Н. В. Клеточников. В столице он на удивление быстро установил связь с народниками и сумел стать чиновником третьего отделения - политической полиции самодержавия. Он оказывал неоценимые услуги "Народной воле": предупреждал о готовящихся арестах, о засылаемых провокаторах, о слежках и т. д.

Можно замедлить ход жизни, нельзя его остановить. Вопреки всему, бесчисленными, незаметными ручейками она прокладывала себе русло в будущее, чтобы вдруг разлиться сокрушающим половодьем...

...Как уже упоминалось, в 90-е годы коллективом учителей Симферопольской мужской гимназии подготовлена к печати содержательная "Экскурсия" - первый краеведческий труд о Симферополе, первая попытка осмысления истории нашего города. В 1888 году издана - тоже в Симферополе - книга врача Н. А. Арендта "О воздухоплавании, основанном на принципах парения птиц". Приближалась эра освоения воздушного океана. Шаг навстречу ей - шаг исторический - сделал скромный симферопольский врач.

В безвременье конца прошлого столетия случались события, не привлекавшие внимания и поэтому нигде не зафиксированные, и тем не менее события, отмечавшие ход истории.

В 1891 году центральные губернии России поразила жесточайшая засуха. В поисках спасения от надвигавшегося голода в благополучный Крым хлынула масса людей. Был среди этих отверженных и Алексей Пешков.

В августе он оказался в Симферополе. Здесь подвернулась возможность заработать немного денег. Его взяли таскать кирпичи, подвозить тачкой песок и известь строителям...

Кто тогда мог подумать, что случайный чернорабочий всего через пять лет станет знаменитым писателем Максимом Горьким, жизнь и творчество которого многими нитями будут связаны с Крымом?..

В последующие годы существенные сдвиги произошли в системе народного образования. С 1896 по 1905 год в Симферополе было открыто шесть начальных бесплатных школ, или, как их чаще называли, городских училищ для детей "малоимущих сословий". Считались училища одноклассными, но фактически были трехклассными - имели три отделения, через которые проходили ученики за три года учебы.

Настоятельная потребность в образовании породила целую сеть частных училищ: Машковцевых - с профессионально-техническим уклоном, Станишевской (впоследствии преобразовано в женскую гимназию), Архангельского, Нергера. Всего на 1905 год в начальных учебных заведениях Симферополя было 3030 учащихся.

В облике самого города на рубеже XIX и XX столетий не произошло никаких существенных перемен. Почти нет сдвигов в благоустройстве. Только-только справились с замощением улиц. Не построено ни одного сколько-нибудь значительного здания, если не считать летнего театра в городском саду (открыт в 1890 году), ни одного крупного предприятия. По-прежнему преобладает мизерное полукустарное производство - вчерашний день капиталистической промышленности. И растет это производство за счет все тех же карликовых заведений - хлебопекарен, различных мастерских, табачных фабрик.

Красноречивую социально-экономическую характеристику Симферополя начала XX века мы находим в томе XIV издания "Россия. Полное географическое описание нашего отечества" под редакцией В. П. Семенова-Тянь-Шанского (том этот вышел в Петербурге в 1910 году).

Число жителей в городе - 62 тысячи. Из них 63 процента (почти две трети) русские и украинцы, 15 процентов - евреи, 12 процентов - татары и турки, остальные 10 процентов - армяне, греки, немцы, цыгане, караимы, крымчаки и другие национальности. (Этот факт - национальная пестрота - заслуживает особого внимания, поскольку он, как увидим далее, наложил свой отпечаток на ход революционных событий).

Число магазинов, лапок доходит до 650. Их общий годовой оборот приближается к 10 миллионам рублей. Основную прибыль город по-прежнему получает с торговли вином, фруктами, хлебом, мукой, табаком.

Гораздо скромнее выглядит промышленность: немногим более 40 предприятий с годовым оборотом около двух миллионов рублей. Показательно: более миллиона рублей приходится на восемь консервных, кондитерских и паточных фабрик.

В данных фабричной инспекции мы находим общее число симферопольских рабочих: 600 человек. Куда больше было ремесленников: 957 мастеров, 1003 подмастерья, 740 учеников. Если даже учесть железнодорожников, строителей, общее число пролетариев останется скромным. И тем не менее именно к ним переходила историческая инициатива, в рабочих кварталах и слободках вершилась теперь история.

...Могила Неизвестного солдата...
...Могила Неизвестного солдата...

В 1900 году из якутской ссылки вернулся революционер-марксист Л. М. Хинчук. В том же году при его содействии оформился Симферопольский комитет РСДРП. Он объединил уже существовавшие в городе кружки рабочих, учащейся молодежи, где изучалась марксистская литература, в частности, "Манифест коммунистической партии". Кружки - в них было по 3-5 человек - проводили объединенные массовки по 30-50 человек за городом, чаще всего в каменоломнях (район современной улицы Херсонской), в "Дубках" за вокзалом, в Воронцовской роще (Салгирке). Произносились речи, завязывались споры, помогавшие формировать революционное мировоззрение. Наиболее зрелые участники кружков составили ядро социал-демократической организации. К весне 1901 года в ней уже состояло около 100 членов - рабочих консервных и табачных фабрик, ремесленников, учащихся.

Симферопольский комитет РСДРП во главе с Л. М. Хинчуком* занял искровские позиции, чему содействовали прямые связи с ленинской газетой "Искра". Уже в январе 1901 года комитет организовал стачку столяров десяти городских мастерских. Хозяева, напуганные невиданной сплоченностью рабочих, сдались на третий день, выполнили требование стачечников: сократить рабочий день с 15 до 10,5 часа.

* (После II съезда РСДРП Л. М. Хинчук примкнул к меньшевикам, с которыми порвал в конце 1919 года. Принят в ряды РКП (б). Находился на хозяйственной и дипломатической работе, избирался членом ЦИК СССР.)

Корреспонденция об этой стачке поступила в редакцию "Искры". Отредактировал и подготовил ее к печати В. И. Ленин.

А 5 мая 1901 года Симферопольский комитет провел первую в Крыму политическую демонстрацию против самодержавия. Часов в семь вечера на Екатерининской улице (ныне К. Маркса) у здания статистического бюро губернского земства (угол современных улиц К. Маркса и Серова) собрались члены социал-демократической организации. Подходили и сочувствующие. В колонне оказалось до 150 человек. Знаменосец развернул красное знамя с вышитыми лозунгами: "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!", "Политическая свобода", "8-часовой рабочий день", "1 мая 1901 года". С пением "Марсельезы" ("Отречемся от старого мира") колонна двинулась по Екатерининской улице к улице Салгирной (проспект Кирова). Демонстранты разбрасывали воззвание комитета "К симферопольским рабочим и работницам" с требованием политических свобод и 8-часового рабочего дня.

Это было так неожиданно, что и полиция не сразу сообразила, что происходит. Приняв демонстрацию за "дозволенное шествие", городовые кинулись расчищать дорогу демонстрантам от посторонней публики. Через полчаса разобрались и дали знать в жандармское управление. На углу Екатерининской и Салгирной демонстрантов встретила конная полиция и жандармы, которые рассеяли колонну. На следующий день полиция арестовала нескольких активных участников демонстрации. Искали также Хинчука. Но тот успел скрыться и уехать в Москву.

О событиях 5 мая в Симферополе рассказала "Искра" (№ 7 за 1901 год), подчеркнув, что демонстрация произвела на город сильное впечатление.

Аресты, обыски, полицейские преследования вынудили организацию на время свернуть работу. Осенью того же года она вновь обретает боеспособность и под новым названием "Симферопольский социал-демократический рабочий союз" руководит стачечной борьбой пролетариата. Эта борьба в условиях нараставшего экономического кризиса приобрела первостепенное значение. В ноябре 1901 года администрация симферопольской табачной фабрики Гофлина, ссылаясь на экономические трудности, объявила о снижении заработной платы работницам (на фабрике использовался в основном женский труд). "Рабочий союз" немедленно распространил прокламацию, призывающую к забастовке. Дружная стачка, организованная социал-демократами, вынудила хозяев фабрики отменить свое решение.

Популярность "Союза" росла. 1 мая 1902 года симферопольские социал-демократы провели смотр своих сил - конспиративную маевку, собравшую большое количество участников. Полиция кинулась производить обыски. Однако обнаружить организаторов и участников маевки так и не удалось.

Только в августе при содействии провокатора полиция выследила и арестовала руководителей и активных членов социал-демократической организации. Целый год тянулось следствие. Суд приговорил обвиняемых к ссылке в Сибирь.

А революционное движение в России приобретало все более широкий размах. Летом 1903 года в массовых политических стачках на юге страны участвовало свыше 100 тысяч рабочих. В июле-августе состоялся II съезд РСДРП, на котором победили ленинские идейные и организационные принципы построения партии, победил большевизм - решительный курс на пролетарскую, социалистическую революцию.

Еще до съезда, в мае 1903 года, социал-демократические организации Таврической губернии объединились в Крымский союз РСДРП с центром в Симферополе. Однако у руководства союзным комитетом оказались в это время меньшевики, тормозившие дело. Революционная инициатива переходит к Севастопольской военной организации РСДРП, так называемой "Матросской централке". Севастополь был тогда крупнейшим пролетарским центром края.

А Симферополь, как уже отмечалось, располагал немногочисленным пролетариатом, весьма пестрым по социальному положению, рассеянным но мелким предприятиям. Сильно сказывалось влияние представителей мелкобуржуазных слоев: приказчиков, разного рода обслуги ресторанов, трактиров и т. д. Положение усугублялось национальной пестротой населения, порождавшей мелкобуржуазные националистические течения: армянский Дашнак Цутюн, еврейские Бунд, Поалей Цион и другие, состоявшие в идеологическом родстве с меньшевиками, которые сами были агентурой мелкой буржуазии внутри рабочей партии. Было кому работать на буржуазию.

На большевиков работала сама история - нараставший революционный подъем, доведенный позорными поражениями царизма в русско-японской войне до критической черты. Нужен был только повод для взрыва. И он не заставил себя ждать. Утром 10 января 1905 года телеграф принес в Симферополь страшную весть о расстреле мирной демонстрации в Петербурге на Дворцовой площади.

Город закипел митингами, забастовками, демонстрациями протеста. Большевики развернули агитационную работу, выпускали и распространяли листовки, вовлекая все более широкие слои трудящихся в революционную борьбу, готовя их к вооруженному восстанию.

В феврале-марте поднялась волна экономических забастовок. Бастовали табачники, аптечные служащие, портные. Почти повсеместно участникам забастовок удается добиться сокращения рабочего дня до десяти часов, а табачникам до девяти.

"Сезон забастовок в Симферополе, по-видимому, обещает быть бесконечным, - сетовал кадетский "Крымский вестник" 28 июня 1905 года. - В настоящее время в городе нет уже той сферы труда, которой не коснулось бы забастовочное движение. В большинстве случаев это чисто экономическое движение приводит к достижению преследуемых целей".

Неудача восстания, начатого командой броненосца "Потемкин", не могла не сказаться на настроениях широких народных масс. Активизируются черносотенцы и другие монархически настроенные группировки. В Симферополе первое столкновение с контрреволюционными элементами произошло 19 сентября. Демонстрацию трудящихся остановила на углу улиц Салгирной и Екатерининской толпа хулиганов, которые бросились избивать демонстрантов. Им деятельно помогала полиция.

Осенью 1905 года революционный подъем в стране достиг своего апогея. Новый натиск на самодержавие начался 7 октября забастовкой на Московско-Казанской железной дороге. Движение быстро распространялось вширь. Уже через три дня оно захватило Таврическую губернию. 11 октября в него включились симферопольские железнодорожники. На следующий день забастовка, число участников которой достигло 750 тысяч рабочих и служащих, парализовала почти всю железнодорожную сеть страны. Через сутки к забастовке примкнуло подавляющее большинство заводов и фабрик, интеллигенция, учащиеся, прекратили работу почта, телеграф, в общей сложности более двух миллионов человек. Такого размаха и организованности еще не знало рабочее движение ни в одной стране мира. Забастовка переросла во всероссийскую политическую стачку.

В Симферополе 13 октября бастовали печатники, рабочие табачных фабрик и других предприятий, служащие почтово-телеграфной конторы. Закрылись все магазины.

Спасая корабль самодержавия, тонущий в невиданной революционной буре, царь выпустил 17 октября пресловутый манифест, которым лицемерно обещал политические Свободы: свободу слова, собраний, союзов, неприкосновенность личности. Уступка царя многими была воспринята как окончательная победа революции. В Симферополе представители властей зачитывали манифест на следующий день, 18 октября. Социал-демократы сплотили колонну рабочих, которая с красным знаменем направилась к городской тюрьме, чтобы освободить политических заключенных. По пути к рабочим присоединилось много жителей города. Администрация тюрьмы была вынуждена выполнить требование демонстрантов. И - одновременно - вызвала эскадрон крымского дивизиона. Эскадронцам удалось поймать некоторых из выпущенных заключенных, но разогнать демонстрацию они не смогли.

Воодушевленные удачей, демонстранты направились по Екатерининской улице в обратный путь, на митинг, который решено было провести в городском саду. На соединении Александро-Невской (ныне улица Р. Люксембург) и переулка Фабра (Совнаркомовского) демонстранты встретились с "патриотической манифестацией" черносотенцев, организованной полицией. Откуда-то прогремел явно провокационный выстрел. Пуля угодила прямо в портрет Николая II, который несли "манифестанты". Разъяренные черносотенцы кинулись к девушке, которая несла знамя. Здоровенный верзила ударил ее в грудь. Однако, получив от демонстрантов отпор, черносотенцы отступили. С угрозами, выкриками монархических и националистических "лозунгов" они отправились к базару за "подмогой".

В городском саду состоялся митинг. Пока выступали ораторы, за решеткой горсада сосредотачивались черносотенцы и полиция. Улучив момент, они бросились на участников митинга. Били застигнутых врасплох людей ломами, тяжелыми дубинками. Хулиганам помогала полиция.

...памятник преподавателям и студентам Симферопольского университета, погибшим на фронтах Великой Отечественной...
...памятник преподавателям и студентам Симферопольского университета, погибшим на фронтах Великой Отечественной...

По бульвару перед горсадом лилась кровь; мучительную смерть нашли здесь 63 человека, еще 100 получили тяжелые ранения. Завершился "день царского манифеста" разнузданным еврейским погромом.

Так было в Симферополе.

Когда царизму удалось потопить в крови и Ноябрьское вооруженное восстание ("Севастопольский пожар", по ленинскому определению), симферопольские социал-демократы скрывали бежавших от расправы участников восстания, снабжали их документами, деньгами, гражданской одеждой, нелегально переправляли в центр страны.

Логика революционной борьбы все решительнее выдвигала на первый план самый значительный и организованный отряд местного пролетариата - железнодорожников. Они, опираясь на связи с партийными организациями других городов России и Украины, в частности Харькова, первыми поддержали политической стачкой Декабрьское вооруженное восстание в Москве, выдвинули требование свержения самодержавия.

Стачка началась 14 декабря и в тот же день стала всеобщей. К железнодорожникам примкнули рабочие заводов и фабрик, типографий, учащиеся, служащие. На следующий день городской стачечный комитет объявил себя Симферопольским Советом рабочих депутатов. Фактическая власть в городе перешла в его руки.

Губернатор отправлял одну за другой телеграммы в Севастополь, умолял прислать войска, ибо уже не надеялся ни на эскадронцев, ни на солдат Литовского полка. Последние еще накануне отказались выступить против железнодорожников станции Симферополь.

Ход событий круто повернул вспять, когда в Крым пришла весть о поражении восставших в Москве. Каратели, "отличившиеся" в расстрелах матросов-очаковцев, штыками и пулеметами подавили стачку и на станции Симферополь. Теперь наверстывала упущенное полиция, хватая всех "неблагонадежных".

В народном музее Симферопольского железнодорожного узла хранятся фотографии некоторых из участников первой русской революции. На фотографиях - машинисты П. Г. Дзюбанов и А. В. Шаталов, слесари депо Н. Г. Сидоренко и С. А. Костиков... Умные, волевые лица... Эти люди верили в торжество рабочего дела и продолжали борьбу, прокладывая путь к Великому Октябрю.

Далеко не сразу царское правительство справилось с массовым революционным движением. Пролетариат отступал медленно, вел, по выражению В. И. Ленина, арьергардные бои, чтобы отстоять экономические завоевания революции. В этот период партия для подготовки масс к новым, решающим классовым битвам широко использует профессиональное движение.

За годы революции в Симферополе возникло 12 профессиональных союзов - железнодорожников, табачников, металлистов, печатников и т. д. Весной 1906 года они объединились, создав Центральное бюро профсоюзов Таврической губернии. Председателем бюро был избран большевик А. Багатурьянц. А в декабре Таврический съезд профсоюзов образовал Таврический Совет профсоюзов.

Только в 1907 году власти "раскусили", что профсоюзное движение преследует далеко идущие политические цели. Полиция разгромила профдвижение, его руководители оказались в тюрьме или перешли на нелегальное положение.

Партия ушла в подполье и продолжала работу даже в самые мрачные годы наступившей столыпинской реакции.

Снова продолжалась "старая жизнь". Нервная, лихорадочная, словно буржуазия чувствовала, какой короткий отрезок времени ей оставлен, и спешила вкусить земных благ. Одна за другой появляются в городе постройки, которые возводит "его препохабие" капитал: новое здание общества взаимного кредита (ныне областная контора госбанка СССР, ул. Горького, 4), Симферопольского отделения Русского для внешних сношений коммерческого банка (проспект Кирова, 32), синематограф "Баян" (кинотеатр нм. Т. Г. Шевченко, ул. Горького, 5), синематограф "Лотос" (кинотеатр "Спартак", ул. Пушкина, 9), доходные дома, пассажи и т. д. В городе сосредотачиваются финансовые дела всего полуострова, в том числе курортов, популярность которых все более возрастает. Из миллионных барышей от спекуляции южнобережными землями и дачами кое-что перепадает и в городскую казну на благоустройство. В 1913 году вступил в строй новый мощный водопровод, питавшийся подрусловыми водами Салгира. Некоторые из его сооружений сохранились на территории горводоканала (ул. Гурзуфская, 5). В 1911 году состоялось открытие Дворянского театра на улице Пушкинской (сейчас - Крымский академический русский драматический театр имени М. Горького).

Дошла очередь и до строительства трамвая, дебаты о котором шли в думе еще с конца предыдущего столетия. В том же 1911 году заключили договор с бельгийскими подданными, тс внесли деньги, образовав "Бельгийское анонимное общество симферопольских электрических трамваев и освещения".

Прокладка путей, установка столбов началась летом 1912 года, а 31 июля 1914 года от железнодорожного вокзала к центру города покатил с веселым перезвоном первый трамвай. Это сугубо местное событие совпало с другим, эпохальным и трагическим - началом первой мировой войны.

Да, еще продолжалась старая жизнь. Но мы-то знаем, что в те годы уже вступало в жизнь первое поколение людей новой, социалистической эпохи. В 1909 году в симферопольской частной женской гимназии Станишевской появился молодой учитель К. А. Тренев - будущий автор бессмертной пьесы "Любовь Яровая". Уже бегал с удочками на ставки белокурый мальчик - гимназист, сын участника революции 1905 года, Виктор Шаталов, которому предстояло первым после окончательной победы в городе Советской власти возглавить горком партии, быть первым редактором первой советской газеты "Таврические Советские известия".

В музыкальном кружке Симферопольской мужской гимназии увлеченно играл на балалайке Игорь Курчатов, будущий советский физик-атомщик, будущая гордость мировой науки.

Неостановимо и дружно прорастали всходы нового времени...

Нельзя не упомянуть еще об одном событии последних пред- революционных лет. В 1916 году на южной окраине города, у ставка Славича, вступило в строй новое предприятие - авиационный завод "Анатра", названный так по фамилии владельца. (Сегодня уцелевшие постройки завода принадлежат Симферопольскому кожевенно-обувному объединению им. Ф. Э. Дзержинского.) Завод имел важное оборонное значение и пользовался исключительными правами найма рабочей силы. Более 150 высококвалифицированных рабочих-металлистов прибыли из Петрограда. Столичные пролетарии составили большевистское ядро заводской партийной организации. Анатровцы и железнодорожники сыграли впоследствии решающую роль в борьбе за Советскую власть в Симферополе.

Время ускоряло бег, готовясь в последующие 3-4 года впрессовать целую историческую эпоху, великую эпоху победоносной Революции.

предыдущая главасодержаниеследующая глава








© ISTORIYA-KRIMA.RU, 2014-2020
При использовании материалов сайта активная ссылка обязательна:
http://istoriya-krima.ru/ 'Крым - история, культура и природа'
Рейтинг@Mail.ru
Поможем с курсовой, контрольной, дипломной
1500+ квалифицированных специалистов готовы вам помочь